Самая популярная и многочисленная в России, распространенная и пользующаяся уважением охотников всего мира порода охотничьих лаек. Это крупная собака с привлекательной внешностью, высоким уровнем породности, незаурядным умом и выдающимися охотничьими качествами — гордость российского собаководства.
История лайки удивительна тем, что о ней почти ничего неизвестно. Собака эта была отечественная, «обыкновенная», жила в барских и крестьянских дворах и была настолько привычным существом, что никому и в голову не приходило как-то уделять ей внимание. Это была просто собака. Ее даже никак не называли. Само название «лайка» появилось сравнительно недавно. А до этого была «северная остроухая собака», «остроушка», «дворная» собака.
Самое древнее изображение лайки насчитывает почти тысячу лет. Это рисунок на фресках главного храма Киевской Руси.
С этого времени никаких сведений о лайках в литературе, посвященной собакам, до начала XIX в. практически нет.
Но есть упоминания о предках лайки в рассказах об охоте, в воспоминаниях путешественников. Из этих немногочисленных и достаточно немногословных сведений складывается следующая картина. Предки лаек обладали типичным для этой породы обликом — стоячие уши, густая шерсть, средний рост. Они были самостоятельны, неприхотливы, приспособлены к любой службе, особенно к охоте. Жили на крестьянских и барских дворах на всей территории современной России и даже шире — от Киева до Кавказа и далее — на восток и север. Это была вполне устоявшаяся порода собак, с использованием крови которых были выведено большинство отечественных охотничьих пород — борзых, гончих. Самые сильные и крепкие из «дворных» собак использовались на «забаве молодеческой» — во время травли медведя. Забавлялось таким манером дворянское сословие. Кстати, даже после изобретения огнестрельного оружия считалось недостойным идти на медведя, кабана или лося с ружьем. Высокородные охотники шли со специальной рогатиной и кинжалом. Медведя надо было подпереть рогатиной и поразить кинжалом. В этих схватках помогали отчаянные пращуры современных зверовых лаек — они останавливали медведя хватками за гачи, отвлекали его, давая возможность охотнику нанести удар. Нередко именно они давали возможность выгадать спасительные секунды и справиться с разъяренным зверем.
Предки лаек как собаки «дворные» содержались вольно, за чистотой породы никто не следил, и это не могло не сказаться. Смешиваясь с собаками других пород, которых привозили из разных мест, они теряли характерный облик и ценные качества характера, превращаясь в дворняжек. Граница популяции «чистых» предков лайки отодвигалась на Север, где меньше была возможность метизации этих собак.
На Севере же и происходил очень строгий естественный и искусственный отбор, которому мы и обязаны возникновением охотничьей лайки — уникальной по своему характеру и охотничьим качествам собаки. Позволю себе привести отрывок из статьи украинского кинолога Л. Нарыжной «Дикая лайка»:
«Северные остроухие собаки», как их назвали в XIX в., вместе с человеком осваивали безжизненные и коварные северные просторы Евразии и Северной Америки. С тех далеких исторических времен по сегодняшний день они были единственным средством жизнеобеспечения, исполняя роли охотника-добытчика, охранника, пастуха, транспортного средства, иногда — пищи и теплой одежды. Можно смело утверждать, что существованием своим эвенки, чукчи, алеуты, маламуты, эскимосы и другие северные народности обязаны лайкам. И в таежные дебри отважные охотники Севера внедрялись и расселялись только с помощью лаек, которые постепенно избавлялись от своих ездовых и пастушьих функций, превращаясь в универсальных охотников. Искусственный отбор собак по требуемым качествам во все времена сопровождался смертным приговором: если пастушья лайка проявляла агрессивность к оленю — ее убивали; если ездовая лайка халтурила в упряжке или грызла постромки — ее убивали; если охотничья лайка работала «на себя» и уносила или съедала дичь — ее тем более убивали; безусловно убивали любую лайку, проявившую трусость или глупость. Одновременно путем естественного отбора уничтожались все собаки, слабые физически, неповоротливые, безудержно злобные и опять же глупые. Постоянно шло примешивание волчьей крови, что принесло лайкам совершенно не собачьи хитрость, ум, упорство и коварство в достижении своей цели, умение избежать опасности и уникальную, ни с чем не сравнимую ориентировочную — в широком смысле слова — реакцию. Сформировавшаяся между молотом и наковальней в тяжелейших, опаснейших природных условиях и с учетом конкретных, но очень жестких требований человека лайка превратилась в собаку с высоким интеллектом, позволяющим ей не только «читать» мысли человека, но и просчитывать поведение хозяина на несколько ходов вперед, а просчитав — пытаться воздействовать на него. Так нужно ли удивляться ловкости, мастерству и неуязвимости, которые она проявляет во время охоты?»
А охотница из лайки сформировалась действительно уникальная. Большая часть «мягкого золота», или, как ее называли раньше, «мягкой рухляди» — знаменитые русские соболя, горностаи, хори, белки, олени, — добывались с помощью «мужицкой» собаки — «остроушки». А эту «рухлядь» так любили носить сами и дарить главам иностранных государств русские цари.
Правда, по мере освоения Севера, когда пришлые люди приводили с собой собак, остроушки смешивались с ними и теряли свои уникальные рабочие качества. Борясь за чистоту породы, лишенные сентиментальности охотники Севера хладнокровно отстреливали всех пришлых собак.
Только в XIX в. остроушками заинтересовались. В. Левшин в 1820 г. во «Всеобщем и полном домоводстве» успел описать северную собаку, ошибочно отнеся ее к гончим. По описанию отчетливо вид но, что это несомненная лайка: «Род собак дворных, очень рослых и сильных, густую и длинную шерсть имеющих, уши острые и головы большие». Это подтверждается его же описанием охотничьих качеств собаки: «Оные единственно только в гоньбе по лосям (иногда по медведям) употребляются». Более точное описние манеры лайки охотиться мы находим у Патфайндера, который в «Егерских записках» (1853 г.) пишет: «Для белок и куниц употребляют собак дворных, кои, от частого употребления на этой охоте, выходят очень хороши. За белками охотятся с собакой, которая, найдя белку, начинает по ней подлаивать, а белка, сидя на суку, до тех пор будет смотреть на собаку, пока не будет застрелена».
Первым, кто обратил серьезное внимание на охоту с лайкой, был А. А. Черкасов («Записки охотника Восточной Сибири», 1867). Лайку он называет «промышленной» собакой «сибирской породы». У автора нет определенного ответа на вопрос, составляет ли эта собака породу или нет. В книге высказываются противоречивые суждения: «Охотничьи сибирские собаки не составляют отдельной породы между обыкновенными дворовыми собаками: по виду и происхождению они совершенно одинаковы». И вскоре: «Собаки эти составляют совершенно отдельную породу». Черкасов первым оценил значение лайки для охотничьего промысла Восточной Сибири: «Хозяин, имеющий таких («промышленных») собак, известен в околодке так же, как и хозяин хорошей винтовки, и некоторые промышленники, надеясь на известность породы, часто покупают у хозяев будущих щенков, когда еще сука носит их в утробе своей».
Известный знаток собак, создавший непревзойденный труд по истории охотничьих пород «Собаки охотничьи...», редактор журнала «Природа и охота» Л.П.Сабанеев в книге «Породы охотничьих собак», изданной в 1892 г., кратко сообщил о существовании ряда местных пород лаек без их подробного описания.
Заинтерсовались лайками охотники-кинологи: А.А. Ширинский-Шихматов, М. Дмитриева-Сулима, Г. Поплавский. Они охотились с этими собаками, публиковали статьи, пропагандирующие породу, пытались изучать и классифицировать лаек, держали небольшие питомники. Так, А.А. Ширинский-Шихматов выделил следующие породы лаек по этнографическому принципу: зырянская, олонецкая, вотятская, карельская, черемисская, башкирская, неврольская, печорская, томская, пермяцкая, галицкая, остяцкая, мансийская, тунгусская, ламутская, бурятская, сойотская, юракская, самоедская, ездовые лайки. Дальнейшие исследования лаек показали, что речь шла не об отдельных породах, а скорее об определенных отродьях лайкообразных собак, к тому же большинство из них были достаточно разнотипными, и тот или иной тип существовал непродолжительное время.
Попытки таких исследований и работы с «северными остроушками» не могли оказать на породу значительного влияния — слишком немногочисленными были поклонники этих собак, пытавшихся наладить их заводское разведение. К тому же промыш ленное освоение Севера поставило лаек на грань исчезновения, размывания в метизированном поголовье собак. По свидетельсву М. Дмитриевой-Сулимы, к концу XIX столетия во многих районах европейской части России и некоторых районах Сибири лайки перемешивались с другими породами и исчезали как устоявшийся тип.
Только с 20-х гг. XX в. началась попытка заводского разведения лаек. В 1925 г. были утверждены первые «Стандарты промыслово-охотничьих собак»: зырянской, карельской, вогульской, остяцкой и вотской (вотяцкой) лаек.
На Первой всесоюзной выставке охотничьих собак 1928 г. лайки были представлены очень широко, что доказывало их популярность у охотников.
Интерес к лайкам, их изучение и заводское разведение потребовали создания более совершенных стандартов. В 1939 г. были приняты пять временных стандартов лаек: финно-карельской, карельской, коми (зырянской), хантейской (остяцкой) и мансийской (вогульской).
Но Великая Отечественная война прервала эту работу, поголовье собак значительно сократилось. Во время войны лаек широко использовали для транспортирования грузов, как подрывников и минорозыскных собак. Поразительно, но уже во время войны, в 1943—1944 гг. было принято решение организовать питомники охотничьих собак. Было создано 65 питомников, в 17 из них содержались только лайки.
Столь мощно организованное заводское разведение потребовало пересмотра существующих стандартов и создания новой породной классификации. Она была предложена в 1947 г. научным сотрудником ВНИИО Э.И. Шерешевским. Новую классификацию приняло Всероссийское кинологическое совещание 1947 г.
Заводские породы охотничьих лаек целенаправленно стали создаваться кинологами и кинологической общественностью с 1947 года, после принятия Всероссийским кинологическим совещанием принципа географической классификации, вместо этнографической. Формирование пород по этой классификации было намечено проводить за счет слияния местных, близких отродий лаек в пределах определенных географических зон.
В 1949 году был утвержден временный стандарт на четыре породы охотничьих лаек - карело-финскую, русско-европейскую, западносибирскую и восточносибирскую, который в 1952 году был подтвержден Кинологическим советом Главного управления охотничьего хозяйства на первые три породы и оставлен временным для восточносибирской лайки. В 1954 году эта классификация охотничьих лаек была вновь одобрена Всесоюзным кинологическим совещанием. Таким образом, стандарты лаек были не один раз рассмотрены и подтверждены весьма компетентными и уважаемыми кинологами. В то время заводские породы охотничьих лаек, находящиеся на грани исчезновения в связи с интенсивным освоением северных регионов России, с целью сохранения ценных охотничьих качеств, выработанных тысячелетиями у аборигенных групп.
Охотничья порода западносибирской лайки создавалась для Среднего и Северного Урала и северной лесной части Западной Сибири, как принято считать, на базе местных охотничьих лаек древнего происхождения - в основном хантыйской (остяцкой) и мансийской (вогульской), а так же частично и других, соприкасающихся охотничьих отродий. Эти отродья, находясь в более-менее одинаковых условиях по жизнеобеспечению и требованиям, предъявляемым к ним, имели много общих черт. Это были легкие, среднего и ниже среднего роста, с быстрой ответной реакцией и великолепной ловкостью, хорошо "одетые", со звонкими голосами собаки, которые прекрасно ориентировались на местности и отличались жизнестойкостью в суровых условиях, при высокой и быстрой усвояемости кормов. Без этих качеств трудно себе представить лайку тех мест.
Средний рост для охотничьей лайки, для угодий с почти повсеместным мшистым покровом и с почти сплошной заболоченной местностью, оказывался наиболее выгодным для передвижения при преследовании диких животных в такой местности. Он позволял собаке оставаться легкой, ловкой и достаточно сильной и быстрой в наиболее продуктивный период для промысла (первая половина сезона охоты), а хорошая защищенность пальцев лап "щеткой" увеличивала площадь опоры, не говоря уже о защите от механических повреждений. Несмотря на возможный более длительный период применения крупных собак зимой, последние, в целом, значительно проигрывали в продуктивности собакам со средним ростом за счет худшей проходимости крупных собак в мшистой и болотистой местности.
Рост охотничьих собак тех мест ограничивался и возможностями прокорма и выживания их в экстремальных условиях. Народности лесной зоны севера, занимаясь только охотой, рыбной ловлей и частично оленеводством, которое в основном служило тоже охоте, в общей массе никогда не жили богато, и их собаки большую часть времени в году находились на очень скромной диете, в основном на отбросах, пополняя их "подножными кормами". Отсюда лайки подвергались очень жесткому, как искусственному отбору - на пригодность к охоте, так и естественному - на жизнестойкость в суровых условиях. Особенно жесткий естественный отбор происходил в годы неурожаев на промысловые виды, а также мышевидных грызунов, за счет которых лайки пополняли свою весьма скромную диету. В такие годы, в первую очередь, гибли крупные собаки.
Впервые рост мансийской и хантыйской лаек от холки приводится в официальном стандарте 1939 года, который подтверждает, что эти отродья лаек относились к ниже средним и средним собакам. По этому стандарту конкретный рост в холке у кобелей мансийских лаек составлял от 50 см. при средних значениях 52-57 см., а у сук - от 48 см. при тех же значениях 50-55 см. Соответственно, для хантыйской лайки нижний предел роста в холке составлял для кобелей - 50 см., сук - 48 см., при среднем росте кобелей 54-60 см., а сук 52-56 см.
А.А.Ширинский-Шихматов (1896 г.), М.Дмитриева-Сулима (1911 г.) и другие исследователи вогульских и остяцких лаек относили их к средним собакам по росту, но указывали их средний рост в пределах крупных собак, не поясняя, от какой верхней точки ими измерялся рост. По-видимому, величины роста этих лайковедов и вошли в первый стандарт 1925 года, где приводится средний рост для обеих половых групп вогульской лайки 60-63 см. и хантыйской 63-64 см., т.е. они имели идентичные показатели. Однако, можно с уверенностью сказать, что эти величины не относятся к росту собак в холке. Возможно, это была величина от какой-то точки головы до земли?
Для объективности следует указать и на опубликованные данные Ф.Ф.Крестниковым (1932 г.), которые не укладываются ни в какие понятия и трудно объяснимы. Он приводит рост в холке для собак вогульского типа 60-64 см. и остяцкого 62-66 см. Здесь, видимо, произошла какая-то ошибка, возможно, из-за измерения метизного поголовья не только с охотничьими лайками, но и с ездовыми и крупными оленегонными собаками. Не исключена возможность и обобщения измерений с так называемой "уральской лайкой", широко распространенной еще в те времена у золотопромышленников. Это была крупная, с грубой головой, сильная собака, которая, в основном, использовалась для охраны предпринимателей, а также как подсобная тягловая сила и отдельные экземпляры частично и для промысла крупного зверя и соболя. В начале пятидесятых годов двадцатого века, при сплошном обследовании, мной было осмотрено у промыслового населения в бассейне реки Оби, в пределах Ханты-Мансийского округа, более двух с половиной тысяч охотничьих собак, среди которых я не встретил таких "телят". В пятидесятые годы только на Урале встречались рослые собаки, потомки и помеси "уральской" лайки, которых трудно было спутать с вогульской или хантыйскими лайками.
Не вдаваясь в подробности породообразования, для дальнейшего ведения породы следует иметь в виду, что задолго до формирования заводских пород лаек, еще в прошлом веке, началась метизация и засорение местного поголовья охотничьих лаек, которая с освоением северных окраин России усиливалась и к середине столетия стала повсеместной. На метизацию и засорение местных отродий охотничьих лаек еще указывали А.А.Ширинский-Шихматов (1896 г.), М.Дмитриева-Сулима (1911 г.), В.И.Белоусов (1911 г.) и другие. Метизация происходила не только между охотничьими породами, но и с ездовыми, оленегонными и разными завезенными собаками.
Весьма интересные конкретные данные приводят в своей брошюре И.И.Вахрушев и М.Г.Волков (1945 г.). Согласно этих данных, при сплошном обследовании собак в промысловых поселениях рек Сосьвы, Оби и Тавды в 1929 и 1930 г.г., организованных Уралохотсоюзом, с охватом 3032 собаки (лайки?) на 100 осмотренных пришлось только 8 породных лаек. Более поздние обследования в 1937 году И.А.Гуляевым в Ивдельском районе Свердловской области, М.Г.Волковым в Березовском районе Ханты-Мансийского национального округа и в 1938 году Э.И.Шерешевским в Назымском национальном совете Ханты-Мансийского национального округа, дали лучшие результаты. Здесь, по объединенным данным, было осмотрено 605 собак, из которых на 100 осмотренных пришлось 22 породные лайки. Такое значительное увеличение породности местного поголовья охотничьих собак авторы объясняют рядом проведенных мероприятий государственными органами и общественными организациями (организацией питомников, проведением выставок и выводок, выпуском плакатов, брошюр, посвященных лайкам и т.д.), а также повышением культурного и материального уровня промыслового населения.
Согласно приведенных данных, мы можем констатировать, что при формировании породы западносибирской лайки не во всех случаях использовался чистокровный племенной материал, в связи с невозможностью определения чистокровности только по внешнему виду, тем более, при такой засоренности. Усугубляло и то, что оленегонные лайки и ездовые собаки обладают в той или иной мере охотничьими качествами и некоторой схожестью по внешнему виду.
Необходимо учитывать и то, что к моменту формирования заводских пород в отдельных кинологических центрах образовались очаги лаек из неплановых и случайных собак, завезенных любителями. Эти очаги в дальнейшем оказывали немаловажную роль на формирование западносибирской лайки. Особенно следует отметить московскую группу лаек, которая, как справедливо указывает кандидат биологических наук И.И.Шурупов ("Западносибирские лайки: московская группа", журнал "Охота и охотничье хозяйство" №8, М, 1993 г.), сыграла не последнюю роль в становлении породы западносибирской лайки. Происхождение московской группы западносибирских лаек им было тщательно прослежено, в результате чего было выявлено, что в формировании этой группы участвовали не только мансийские и хантыйские лайки, но и другие аборигенные отродья, а также оленегонные собаки и даже лайкоиды. Нет никакой уверенности, что при формировании очагов западносибирской лайки в других городах дело обстояло лучше. До сих пор находятся деятели, вывозящие "аборигенов" с севера только по внешнему виду и приливающие эти крови к заводским породам, не понимая, что этим они только засоряют породу.
Таким образом, можно с определенностью сказать, что многие представители западносибирских лаек несут в себе в той или иной степени крови оленегонных, ездовых лаек и "уральской" лайки, а отдельные, возможно, и "шавок". Среди оленегонных лаек имелись линии, характеризующиеся крупным ростом. Еще до настоящего времени при сведении отдельных линий появляются длинношерстные щенки.
Заводская порода западносибирской лайки, унаследовав высокие рабочие качества и разносторонность в работе, при высокой пластичности к разным условиям существования, быстро завоевала признательность среди охотников-любителей и промысловиков. В результате этого она в короткий срок широко распространилась по лесной зоне России и ближайшего зарубежья, заняв в десятки раз большую территорию, против занимаемой ее производными отродьями лаек.
В новых условиях, отличающихся от прежних угодий охоты, появились и новые, не свойственные объекты охоты. Угодья с мшистым, заболоченным покровом почвы в большей части заменяются твердым грунтом, а мшистые болота - болотами с преобладанием травянистой растительности, часто с густыми зарослями в них тростника, камыша. В этих новых условиях средний рост уже не стал выполнять той существенной роли, которую он выполнял в прежних условиях, т.е. в новых местах обитания западносибирской лайки не стало заслона, ограничивающего ее рост. Этим и была нарушена прежняя довольно устойчивая и эффективная система отбора охотничьих лаек при наличии в их генофонде генов от других пород, имеющих крупный рост. Кроме того, ввиду достаточно высокой численности кабана в южных и центральных областях России, последний выходит чуть ли не на первое место как объект любительской охоты, для охоты на которого желательна крупная сильная собака, способная ломиться через густые заросли тростника и камыша и задерживать кабана силой. Отсюда стали отдавать предпочтение крупным лайкам. Не последнюю роль сыграла и мода, когда стало престижно иметь рослую защитницу владельца и членов его семьи. При подавляющей площади новых угодий, занятых западносибирской лайкой, в конце концов, в породе накопилось значительное количество рослых особей, в результате чего был пересмотрен стандарт по росту, который и был изменен в сторону увеличения. Рост кобелей в холке, вместо пределов в 52-60 см., приняли считать нормальным в 55-62 см., сук вместо 50-58 см. в 51-58 см.. Этим изменением роста в сторону его увеличения, практически были выбракованы все лайки, относящиеся к ниже среднему росту, за счет повышения нижнего предела роста у кобелей на 3 см., сук - 1 см.
В свое время при составлении стандарта на западносибирскую лайку так же был поднят нижний предел роста против ее основных производных отродий. Фактически рост кобелей увеличился на 4 см., а сук на 2 см. в ныне действующем стандарте, так как пороком стали считать отклонение в росте более чем на 2 см. от указанного в холке. Все это позволило экспертам-поклонникам крупных собак присваивать отличные оценки за экстерьер сукам в 60 см., кобелям в 64 см. и несколько более, ссылаясь на пропорциональность сложения, и ставить их на первые места в рингах. Типичные же лайки, лучшего экстерьера, но меньшего роста (в пределах стандарта), оказывались на последних местах.
Увеличение роста в стандарте и преклонение перед рослыми лайками, в конце концов, привело к тому, что западносибирская лайка стала утрачивать ценные охотничьи качества, унаследованные от основных исходных форм. Прежде всего, с увеличением роста лайка стала терять прежнюю ловкость и неуемную страсть к охоте и такое ценное качество, как высокую усвояемость пищи. Многие крупные лайки стали обыкновенными прожорливыми собаками. Растет число лаек с коротким поиском, плохой верховой слежкой, слабо- и редкоголосых. Часть из них становятся злобными к человеку. Замечено, что большинство крупных лаек работают по одному или двум видам, чаще по копытным, в основном по кабану.
Следует отметить, что на выставках и выводках резко сократилось число блестких представителей породы. Редкостью становится и резкокосой разрез век.
Постепенную деградацию у современной московской группы западно-сибирских лаек отмечает и И.И.Шурупов, в вышеупомянутой статье который, правда, указывает, что основной причиной деградации этой группы явилась сильная заинбридированность и просчеты при подборе пар. Мы же приходим к выводу, что основной причиной деградации породы западносибирской лайки явился бессознательный отбор крупных оленегонных собак и "уральскую лайку" с приглушенными охотничьими инстинктами, а все другие причины являются второстепенными и чаще локальными.
Нет спора, что для охоты на кабана и охот в зарослях тростника, камыша нужна крупная, сильная собака. Однако, нет никакой необходимости ради этого губить прекрасную породу, гордость Российских кинологов, созданную для определенных зон. Для той же охоты на кабана и охот в зарослях тростника и камыша на водоплавающую дичь, пожалуй, еще в лучшей мере подойдет дратхаар. Нужно подбирать собак той или иной породы для определенных мест и объектов охоты, а не стараться переделывать стандарты для тех или иных мест.
Если подойти объективно, то всем будет ясна необходимость сейчас обратить особое внимание на породу западносибирской лайки и признать, что увеличение ее роста по стандарту, без учета особых качеств ее исходных отродий и наличия в ее генофонде кровей других собак, имеющих какие-то наклонности к охоте, было ошибочно.
В настоящий момент необходимо обратить особое внимание не только на ограничение роста западносибирской лайки, с возвратом его к исходным формам, но и таких характерных и ценных признаков для охотничьей лайки, как разносторонность в работе с уклоном по пушному зверьку, ловкость, хорошую ее ориентацию на местности, доброжелательность к человеку, наличия волосяной "щетки" на лапах, звонкого и доносчивого голоса, высокой усвояемости кормов, на что мы практически не обращали внимания. Если мы учтем современное состояние породы и не организуем жесткий отбор, то в скором времени мы можем потерять в породе ценные охотничьи качества ее производных, превратив ее в травильную собаку.
СТАНДАРТ
Эта порода выведена в основном на базе хантыйский и мансийских отродий промысловых охотничьих собак.
Основные породные признаки. Собака среднего и выше среднего роста, крепкого сухого типа конституции. Темперамент уравновешенный, подвижный, с хорошо развитой ориентировочной реакцией. Злобность по отношению к человеку не типична. Характерный ход на работе - широкая ускоренная рысь, перемежающаяся с галопом.
Высота в холке кобелей 55 - 62, сук 51 - 58 см.
Высота в крестце у кобелей на 1 - 2 см ниже высоты в холке, у сук равна или ниже высоты в холке на 1 см. Индекс растянутости для кобелей 103 - 107, для сук - 104 - 108.
Окрас западно-сибирских лаек белый, зонарный, пегий, серый, рыжий и бурый всех оттенков. При белом окрасе допустима коричневая мочка носа.
Шерстный покров жесткий, прямой остевой волос, хорошо развитый, мягкий и пышный подшерсток. Благодаря такому подшерстку остевой волос приподнят и создает впечатление равномерно пышно одетой собаки. На голове и ушах волос плотный, короткий, на шее и плечах развит более пышно и образует воротник (муфту), а при встрече с волосом, растущим за скулами, - баки. На холке волос удлинен, особенно у кобелей. Ноги покрыты коротким, плотным, жестким волосом, на тыльной стороне волос несколько длиннее, образует очесы на задних ногах, но без подвеса. На лапах волос короткий и жесткий, пробиваясь между пальцами, он образует щетку. Хвост хорошо опушен прямым жестким волосом, причем с нижней стороны волос несколько длиннее, но без подвеса.
Кожа плотная эластичная, без рыхлой подкожной клетчатки и складок. Мускулатура хорошо развита.
Костяк крепкий. Обхват пясти у кобелей 11 - S3 см, у сук 10 - 12 см.
Голова и шея. Голова сухая, при взгляде сверху остро-клинообразная, приближающаяся по форме к вытянутому равнобедренному треугольнику, с умеренно широкой черепной коробкой. У сук голова уже. Морда острая, длинная, по не узкая, с некоторым расширением в области клыков. Длина морды приблизительно равна или чуть меньше длины черепной коробки, профиль ее умеренно клинообразный. Черепная коробка вытянута в длину. Переход от лба к морде выражен, но не резко. Верхняя линия морды параллельна линии лба. Надбровные дуги развиты слабо. Теменной гребень и затылочный бугор хорошо выражены. Затылочная часть черепной коробки округлена. Губы сухие, плотно прилегающие, без отвислостей и брылей.
Уши стоячие, высокопоставленные, подвижные, в форме вытянутого треугольника, со слабо развитой мочкой уха.
Глаза некрупные, овальные (предпочтительно миндалевидные) с резко косым разрезом век, сидящие несколько глубже, чем у других пород лаек. Взгляд живой, цвет глаз темно-карий и карий при любом окрасе.
Зубы белые, крупные, хорошо развитые. Прикус ножницеобразный.
Шея мускулистая, сухая, овальная в сечении. По длине равна голове. По отношению к продольной оси туловища поставлена под углом 45 - 550.
Туловище. Грудь широкая, глубокая и длинная, в сечении яйцевидная, опущена до локтей. Холка хорошо развита, особенно у кобелей. Спина крепкая, мускулистая, прямая, широкая. Поясница короткая, широкая, мускулистая, немного выпуклая. Круп умеренно длинный, слегка покатый. Живот подобран, переход от груди к животу слабо выражен.
Конечности. Передние конечности. Плечи умеренно косые, ноги мускулистые, сухие, при осмотре спереди прямые и параллельные. Локтевые отростки развиты и направлены строго назад, параллельно оси туловища. Пясти недлинные, слегка наклонные. Задние конечности мускулистые, при осмотре сзади - прямые и параллельные. Бедра относительно короче голеней. Плюсны поставлены почти отвесно. Лапы овальные, сводистые в комке, пальцы прилегают плотно друг к другу, при этом средние пальцы несколько длиннее крайних. Прибылые пальцы на задних ногах нежелательны. Их рекомендуется удалять.
Хвост круто загнут кольцом на спину или на бок, он может быть загнут и серпом, но в этом случае обязательно должен касаться спины. В распрямленном состоянии он должен доходить до скакательного сустава или быть меньше на 1 - 2 см, но не короче.
